для него» («Мопассан»)].
К этим таинствам оказываются причастны и законы циркуляции всеобщего эквивалента:
герой «Справки»/«Гонорара» покупает любовь Веры за деньги, но они возвращаются к нему в качестве гонорара за воспоминания о его якобы собственном детстве мальчика-проститутки у богатых стариков;
герой «Мопассана» поправляет свои финансы, творчески редактируя переводы Раисы, в частности, перевод «Признания», где сексуальные услуги обмениваются на проезд в дилижансе.
(е) Одновременно совершается посвящение героя в литераторы: «писательский» акт, исполняемый им во внешней новелле [автобиографическая импровизация; правка перевода] и приносящий ему любовь «читательницы», вводит и творчески преображает вставной материал [историю тяжелого детства героя; рассказы Мопассана]. В свою очередь, энергия обрамляемой новеллы питает происходящее на рамке, заставляя «жизнь» последовать «искусству: реплицируются не только любовные, но и финансовые отношения:
представившись Вере продажным «мальчиком у армян», герой и в действительности осуществляет как половой акт, так и проституирование своего таланта;
переводя «Признание», герои разыгрывают сцену соблазнения в собственной жизни, причем денежной сделке между персонажами Мопассана вторят гонорары и прочие выгоды – завтраки и т.п., извлекаемые героем[13].
(ж) Рамочная конструкция усложняет повествование, доводя его, а с ним и образ «я», до трехслойности: умудренный жизнью рассказчик – двадцатилетний герой – его ипостась внутри рамки [«мальчик у армян»; м-сье Полит, Мопассан]; так уже композиционными средствами подчеркнута литературность текста.
На уровне фабулы литературность выражена в прямых указаниях на источники вставных новелл [на то, что «церковный староста» «украде[н] у какого-то писателя, выдумка ленивого сердца» («Справка»); на три рассказа Мопассана и его биографию, написанную Мениалем] и в творческом подходе героя к материалу [вымыслах о детстве; вольном обращении с мопассановским оригиналом и биографией]. Стилистически литературность проявляется в том, что при всей откровенности обращения к описанию «непристойных» физических деталей (грудей, испражнений, венерических болезней) и изнанки общественной жизни (спекуляций на военных поставках, торговли сексом) кульминационный акт любви описывается с цитатной иносказательностью:
«видели ли вы, как рубит деревенский плотник избу для своего собрата плотника, как споро, сильно и счастливо летят стружки от обтесываемого бревна?» («Справка»);
«белая кляча моей судьбы [из переводимого героями «Признания»] пошла шагом» («Мопассан»).
(з) Вдобавок к непосредственным (со)авторам вставных новелл [самому герою, его «ленивому» предшественнику; Мопассану, Мениалю]