оставляет в его карманах двадцатифранковые монеты.
“Дюруа […] пугала встреча с Рашелью. Но он подумал: “Ничего” В конце концов она мне не жена […]”» (с. 280–281). Увидев Рашель, он притворяется незнакомым с ней, она устраивает скандал, Клотильда кричит: » Ты платил ей моими деньгами, да? » (с. 282) и пытается уехать в карете, он вскакивает за ней, она выходит и платит кучеру, чтобы он отвез Дюруа домой.
Так драматизирован переход Дюруа на содержание от одной женщины к другой, причем в рамках сюжета в целом вспышка ревности Клотильды, за которой последует примирение, представляет собой первый член регулярной серии: в дальнейшем такими же перипетиями будут сопровождаться реакции Кло на брак «милого друга» с Мадленой, на соблазнение им г-жи Вальтер и на его брак с Сюзанной. Тем самым связь и разрыв Дюруа с проституткой прочно ставятся в ряд последующих сексуально-финансово-матримониальных операций героя. Соответственно, его мысль: «она мне не жена» приобретает эмблематический смысл: она ему такая же “жена” и “не-жена”, как и все остальные.
Очевидно сходство между этим “романом с проституткой” и мотивами “Справки”, а также между переходом от проститутки к “порядочным” женщинам и ходом от “Справки” к “Гюи де Мопассану”. Важнейшее различие состоит в том, что у Мопассана на героя работают его сексуальные, а не творческие достоинства. Впрочем, на заднем плане искусство все-таки присутствует – все это происходит в Фоли-Бержер. На фоне и не без участия искусства совершаются и кульминационные события романа, о чем ниже.
Если от Рашели Дюруа получает бесплатный секс, а от Клотильды – оплату их квартирки и деньги на мелкие расходы, то за Мадленой он получает приданое, а затем вымогает у нее половину наследства, оставленного ей ее любовником графом Водреком. От г-жи Вальтер он узнает закулисную информацию, известную ей от мужа, позволяющую ему заработать на бирже. Наконец, женившись на дочери Вальтеров, Сюзанне, Дюруа богатеет окончательно. Эта финальная операция содержит целый ряд характерных “бабелевских” мотивов.
Чтобы развестись с Мадленой, Дюруа приходится, заручившись участием полиции, застать Мадлену с ее высокопоставленным любовником – сенатором Ларош-Матье. Сцена сочетает характерные бабелевские элементы вуаеризма (ср. “В щелочку”) с трикстерской победой над представителем власти (“Где кончается Беня и где начинается полиция?”). А “женитьба увозом”, против воли богатых родителей Сюзанны, напоминает историю самого Бабеля и его первой жены, Евгении Гронфейн, дочери недосягаемо солидного киевского негоцианта, примирившегося с браком лишь тогда, когда он сам разорился, и Бабель прославился[5].
Лестницы, особняки и выкресты. Женитьба на Сюзанне венчает линию