сравнению с миром большой литературы. Каков же смысл командировки в люди, если истины все равно приходится черпать из книг? и какова воспитательная ценность этих истин, если они — обман? Противоречие это характеризует определенный тип просветительского и революционного менталитета — установку одновременно на объективное познание действительности, демократизм, реализм и на идеальное, вплоть до насильственного утопизма, “разумное” переустройство жизни. Недаром творчество основоположника соцреализма будет справедливо описываться как сочетающее “реализм” с “романтической мечтой” и нацеливающее на изображение “жизни” в ее “революционном развитии”, а “поездки в жизнь” станут одной из обязательных форм творческой работы советских писателей.32
5. Сомнительный социалист
Чтобы в полной мере оценить релевантность Горького для «Справки», набросаем его обобщенный литературный профиль. Начнем с силуэта, проступающего из высказываний яснополянского старца о тридцатитрехлетнем литературном босяке и ответной трактовки покойного классика живым в известном горьковском очерке «Лев Толстой» (1919-1923).
«Я почувствовал [… что] не сирота я на земле, пока [Толстой] есть на ней […] А вот теперь — чувствую себя сиротой» (14: 285). » — Горький читает много […] от недоверия к себе» (299). «В [… нем] чудилось нечто вещее, чародейское» (285). «Барина в нем […] столько, сколько нужно для холопов» (286). «Солгать перед [Толстым] невозможно» (287).
«Я очень внимательно присматривался к Толстому, потому что […] по смерть буду искать человека живой действительной веры» (281). «Он похож на бога» (254), «этот сказочный человек» (276). » — Вы по натуре верующий, и без бога вам нельзя» (300).
» — [В]ы прикрашиваете все […] особенно — людей!» (260). » — [В]ы очень книжный» (273), «романтик, сочинитель […] у вас рыцари родятся, все Амадисы, Зигфриды […] вы — сомнительный социалист […] романтики должны быть монархистами […] — Но ведь рыцари будут, Л. Н.! — Оставьте! […] Герои — ложь, выдумка» (295-296).
«Мне всегда не нравились его суждения о женщинах […] так обнаженно и резко говорил он, доказывая, что здоровой девушке не свойственна стыдливость» (291). «О женщинах он говорит […] как французский романист, но [… с] грубостью русского мужика, которая […] неприятно подавляла меня» (261). » — Вы не очень бабник» (267). » — Женщин вы […] не понимаете, они у вас не удаются» (271).
Эти четыре установки — “сиротское преклонение перед авторитетами”, “поиски бога”, “приукрашивание жизни”33 и “сексуальное пуританство” — тесно связаны друг с другом и с рядом производных. Они определяют облик Горького, каким он встает из его автохарактеристик, свидетельств современников