Автор admin
[55, с. 110–111]. Свидетельством внимания к Розанову является красноречивая цитата в письме А.Г. Слоним (6 апреля 1927 г.): «»Я все писал о браке, о браке, о браке, а мне навстречу шла смерть, смерть, смерть…» (Розанов)» [10, т. 1, с. 250]. О роли Гоголя как важного литературного ориентира для Бабеля пишет Фейлен [128, с. 40–41, 51–56].
не что иное, как шоколадный торт. Все уважают Ованеса. В то же время живет на Кирочной генерал Орлов. Его сосед — отставной фельдшер Бурышкин. В институте, когда дочь Орлова — Галичка — переходила из третьего класса во второй, императрица поцеловала ее в щеку. Родные и знакомые думали, что Галичка выйдет за …
ножик, обагренный младенческой кровью, и кусок марли. Собирая деньги, Нафтула обходил с этой тарелкой гостей, он толкался между женщинами, валился на них, хватал за груди и орал на всю улицу. — Толстые мамы, — орал старик, сверкая коралловыми глазками, — печатайте мальчиков для Нафтулы, молотите пшеницу на ваших животах, старайтесь для Нафтулы… Печатайте …
была обучена на казацкую рысь, на особый казацкий карьер — сухой, бешеный, внезапный. Шаг Аргамака был длинен, растянут, упрям. Этим дьявольским шагом он выносил меня из рядов, я отбивался от эскадрона и, лишенный чувства ориентировки, блуждал потом по суткам в поисках своей части, попадал в расположение неприятеля, ночевал в оврагах, прибивался к чужим полкам и …
кроме «свежевымытой сорочки», ничего не было надо… Так же внезапно, как Бабель исчезал, он появлялся или давал о себе знать. Минуло еще несколько дней, и я получила почтовую открытку, пришедшую из деревни Молоденово. Она лежит сейчас передо мной, эта пожелтевшая открытка, исписанная мелким косым почерком: …
по делам в горы. В открытую коляску запрягали пару горячих кабардинских коней. Кучеру было с ними нелегко справиться, тем более что коленями он придерживал винтовку. Сзади сидел коренастый горец, натянутый, как пружина, не позволявший себе откинуться на подушки (это и был Бетал). На боку в деревянной кобуре висел у него огромный маузер, наготове были еще …
горьковского «Детства» в «Летописи» (1913-1914; рассказ оставался неопубликованным до 1965 г). 23. Ср. опять-таки «Детство. У бабушки» Бабеля. 24. » — Прекрасно, именно так и было все! [… Я] продолжал говорить, но он [… перебил]: — Довольно […] Ты уж все сказал, что надо — понимаешь? Все! — Я замолчал, обидясь, но, подумав, с …
(1946).9 Инициационный цикл начинается с того, что фольклорный герой получает у дарителя волшебное средство. «Обряд посвящения [… Я]га его выспрашивает, от нее он […] получает […] богатые дары […] Какова связь яги с представлением о смерти? [… В]о время обряда [посвящения инициируемый] умирал и затем воскресал уже новым человеком […] Для совершения этого обряда иногда …
Подобно интертекстуальному коллажу женской груди, кофе и молока в эпизоде с «Идиллией», заветный мускат нацеживается как бы из выпрямившихся сосков Раисы, чтобы затем многократно перемешаться с вином и сидром, любимыми напитками Полита[11]. В пересказе «Признания» денежная тема выходит, наконец, на передний план – вторя тому, как Селеста, в конце концов, соображает, что ей выгоднее отдаться …
моих ног, он выпрямлялся и, скрипя зубами, спрашивал негромко: — Куда? Куда вас носит… Зачем она едет, ваша нация?.. Зачем мутит, турбуется… Совет вывез нас ночью на телеге — больных, не поладивших с фельдшером, и старых евреек в париках, матерей местечковых комиссаров. Ноги мои зажили. Я двинулся дальше по …
|
